class="p1">После того как выдал более 4000 виз евреям из своего офиса в Вене, Хо Фэн-Шан был отозван своим начальником, китайским послом в Берлине, в мае 1940 года. Поскольку националистический Китай пытался поддерживать связи с Германией и покупать оружие для борьбы с японцами, китайский посол опасался, что Хо враждует с нацистами. Он обвинил Хо в том, что тот зарабатывает деньги на продаже виз. Хо отверг это обвинение; ничего так и не было доказано. Хо критиковали за «неподчинение». Когда коммунисты захватили власть в Китае, а националистическое правительство бежало на Тайвань, Хо остался верен националистам и впоследствии служил послом Тайваня в Египте, Мексике, Боливии и Колумбии. Он никогда не говорил публично о спасенных им евреях. После его смерти в 1997 году его дочь собрала воедино эту историю и убедила Яд Вашем, израильский мемориал Холокоста, почтить его как одного из «Праведников народов мира» за его мужество и гуманизм.
Эрих Райзман и его семья покинули Шанхай после войны и обосновался в Соединенных Штатах, где женился и работал авиамехаником. Его брат, Пол, женился на еврейской беженке, с которой познакомился в Шанхае, и поселился в Израиле, а затем в Южной Америке.
После ареста и заключения в шанхайском лагере Лора Марголис была отправлена обратно в США в рамках обмена военнопленными в сентябре 1943 года. Она написала язвительный отчет для Объединенного распределительного комитета, в котором критиковала усилия Виктора Сассуна, Кадори и «комитета миллиардеров». Спустя годы она признала, что была слишком сурова и что они сделали все, что могли, в условиях огромного давления.
Виктор Сассун выслал всем своим сотрудникам-евреям чеки на зарплату за три года — три года, в течение которых они были безработными и вынуждены были жить в гетто. Несмотря на то, что они были вынуждены переехать в небольшое гетто Теодор Александр закончил обучение на раввина и был рукоположен в сан раввина комиссией раввинов из числа еврейских беженцев в Шанхае. Он женился на беженке, с которой познакомился в Шанхае, и пара устроила прием в школе «Кадори» с оркестром и танцами. В 1947 году Теодор использовал деньги, которые ему прислал Виктор, чтобы заказать билет на корабль до Калифорнии. В Сан-Франциско он взял с собой Тору, которую спас из разрушенной берлинской синагоги и привез в Шанхай.
Капитан Инудзука был арестован американскими военными в Маниле, и началась подготовка к суду над ним как над военным преступником. Но беженцы в Шанхае и евреи в Маньчжурии выступили в его защиту, утверждая, что он защищал их от попыток более радикальных японских военных офицеров и нацистов навредить им, а также предоставил убежище 18 000 евреев, спасавшихся от нацистов. В свою защиту Инудзука предъявил зажигалку, написанную ему группой евреев в Маньчжурии во время войны в знак благодарности за помощь. Американцы решили не преследовать его в судебном порядке. Инудзука женился на своей японской секретарше, которая сопровождала его в Шанхай и на встречи с Виктором, и прожил следующие пятнадцать лет в токийской квартире. В прихожей, рядом с входом, он хранил фотографию в рамке, сделанную Виктором Сассуном, на которой Инудзука и японские военные коллеги клоунируют и смеются в отеле Cathay.
8. «Я отказался от Индии, а Китай отказался от меня»
Коммунистические солдаты празднуют завоевание Шанхая, 1949 год
После начала Второй мировой войны британцы курировали Международное поселение в Шанхае. Теперь, как и во всей Европе, за дело взялись американцы. Генерал Альберт К. Уэдемейер, американский командующий в Китае, поселился в номере Виктора Сассуна в отеле «Cathay». Делегация из двадцати американских солдат явилась в Мраморный зал с просьбой поселить их в Кадури. В Мраморном зале четырехлетний сын Лоуренса, Майкл, катался на трехколесном велосипеде по 220-футовой веранде особняка, издавая звуки самолетов. Американский солдат отнес его на плече в кровать, крикнув: «Я ваш B-29!». Пока слуги Кадори ходили по складам в Шанхае, чтобы забрать мебель, которую японцы сдали на хранение, Кадори ели пайки вместе с американцами, а жена Лоуренса, Мюриэл, играла на пианино и обещала им «обед с карри», как только все вернется на круги своя. Другой родственник постукивал по барометру, показывающему погоду на улице, смотрел на чистое небо, и объявлял: «А теперь, мальчики, пора заняться своим самолетом!» 28 сентября 1945 года, в сорок третий день рождения Горация, американцы послали 200 самолетов с ревом над Мраморным залом в знак приветствия, чтобы поблагодарить Горация за гостеприимство и напомнить, почему его ждали. «Я считаю, что очень важно сотрудничать с американцами всеми возможными способами, ведь чем больше они будут интересоваться Китаем, тем лучше поймут проблемы, с которыми сталкиваются все здешние бизнесмены», — сказал Лоуренс Горацию.
Британский генеральный консул протестовал против того, что он и его коллеги-британцы Гораций и Лоуренс пригласили нескольких военнослужащих Королевских ВВС поселиться в Мраморном зале и сдали крыло дома было отдано британскому консульству для приема высокопоставленных гостей. Они открыли еще один дом, принадлежавший Кадури, для резиденции британского консула. Британский генерал попросил Лоуренса показать ему лагерь для интернированных Чапеи, где Лоуренс находился в заключении, и пригласил его стать свидетелем подписания официальной капитуляции японских войск в Шанхае.
За ужином, затянувшимся до трех часов ночи, когда офицеры пили и обменивались военными историями в огромном обеденном зале Марбл-Холла, Лоуренс спросил, нельзя ли ему добраться до Гонконга на британском военном самолете. Ему нужно было посмотреть, что случилось с его электростанцией и домами Кадори. Британский командир согласился, если Лоуренс будет готов к вылету через три часа, в 6 утра. Лоуренс разбудил Мюриэл, попросил ее присмотреть за детьми и домом и отправился в Гонконг, оставив Горация снова разбираться с неопределенностью Шанхая.
В течение следующих двух лет братья почти ежедневно общались в записках и письмах между Шанхаем и Гонконгом. Их нацарапанные на полях комментарии и все более срочный тон отражали панику, нагнетаемую коммунистами по мере завоевания Китая.
* * *
АМЕРИКАНЦЫ освободили ШАНХАЙ, но быстро передали повседневное управление городом Чан Кайши и китайским националистам. Гораций был намерен быть хорошим и политически проницательным хозяином, но он не позволил себе разместить китайские войска. Когда восемьдесят китайских солдат явились в Мраморный зал, требуя кроватей, они с Мюриэл прогнали их, а затем предложили нанять половину из них в качестве сторожей и охранников, чтобы сгладить обиду. Это было продолжением колониального менталитета, который всегда определял Шанхай. Но город менялся. В 1943 году американцы и англичане, не обращая внимания на драматизм
